«Я недостаточно хорош»

Чувство вины бывает здоровое, и нездоровое или, как говорят психологи, иррациональное. Здоровое чувство вины – это следствие наших конкретных действий. Я что-то сделал, нанес реальный ущерб, чувствую вину – и это нормально.

Не «нормально» – другое – иррациональное чувство вины, когда всё «плохое» в жизни я связываю с собой. Например, моя компания работает плохо, и это моя вина, а все остальные факторы, создающие это «плохо», я просто не вижу. 

Иррациональная вина рождается из ответа на вопрос «Кто я?». Если я негативно к себе отношусь, если у меня самооценка ниже плинтуса, если в голове моей запреты на образ себя более счастливой, красивой, богатой и т.п. – то я, как правило, чаще других страдаю от иррациональной вины.

Но откуда она вообще берётся? Из критики в детстве, из требований родительский фигур, не соответствующих ни возрасту, ни возможностям, ни темпераменту, ни природе ребенка. Из веры, что у любого события должен быть виноватый… 

…Кажется, что-то не так. Взрослые кричат, наказывают, а чувство вины достается ребенку. Клиенты рассказывают:

• «Я был таким ужасно непослушным, что маме приходилось постоянно орать, а отцу – доставать ремень»
• «Я получал ложкой по лбу за то, что не хотел есть мамину еду»
• «Я так плохо учился, что родители все время расстраивались и говорили, что из меня ничего не выйдет»
• «Я была такой капризной, что мама уставала от меня, а я чувствовала себя обузой»
• «Я не мог защитить себя от насмешек, и мне говорили, что я сам во всем виноват»
• «Я так сильно боялся ошибиться, что предпочитал ничего не делать, но тогда мне говорили, что я трус и лентяй»

И в этих воспоминаниях звучит вина. Как будто мама и папа не могли иначе, как будто ребенок сам вынудил их это делать. «Я был причиной расстройства». «Маме приходилось кричать». «Папе приходилось брать ремень».

Вина очень липкое чувство. Она прилипает мгновенно, как клей. Потому что, с одной стороны, она навязывается взрослыми. А с другой — становится спасением для ребенка.

 

Вина помогала нам в процессе выживания под названием «детство» познать границы того, что приемлемо, одобряемо, адекватно. Оно подсказывало нам, как лучше взаимодействовать с внешним миром, чтобы не обжечься. Но при этом само – обжигало. 

 

Вина даёт ощущение контроля: «Если я изменюсь, всё наладится. Если буду послушным, удобным, хорошим — мама перестанет кричать, папа не будет злиться».

 

Но часто вина — это просто ширма. За ней скрываются другие, куда более тяжелые чувства: беспомощность, бессилие, ничтожность. Они невыносимы. Ребенок ощущает: «Я слишком маленький и ничего не стою. Со мной можно делать всё что угодно, и я не могу на это повлиять».

Признать это слишком больно. Проще обвинить себя. Проще всю жизнь себя исправлять.

А потом детская вина плавно превращается во взрослую жизнь. В работу. Оглянитесь вокруг. Может быть, в вашем окружении есть взрослые люди, которые не испытывали бы чувства вины? Механизмы вины мы можем наблюдать каждый день…

Алексей — руководитель отдела в крупной компании. Ему 38 лет, у него отличное образование, стабильная карьера, но внутри — постоянное ощущение, что он недостаточно хорош.

Он берёт на себя больше, чем нужно: «Я всё исправлю». Когда кто-то из команды допускает ошибку, он не ругает — он переделывает. Кажется, что это про ответственность, но правда в том, что он не верит, что имеет право на ошибку. Если проект провалится — это его вина.

Он не может расслабиться. Когда получает повышение, первое, что приходит в голову: «Ну, просто повезло». Любое достижение обесценивается, а внутри живет страх, что однажды все поймут: он не так хорош, как кажется.

На совещаниях у него всегда есть мнение, но высказывать его страшно: «А вдруг скажут, что идея глупая?». Он много раз замечал, как кто-то озвучивает то, что он сам думал, — и получает одобрение. Он думает, что сам он недостаточно хорош (компетентен, опытен, экспертен), чтобы заявлять о себе.

Алексей не умеет просить. О повышении, о перераспределении задач, даже об обратной связи. «Я ещё недостаточно заслужил». Вместо этого он берет больше работы, жертвует выходными, делает сверх нормы, лишь бы услышать от начальства: «Ты молодец».

Он боится передавать задачи — «Никто не сделает так хорошо, как я». Если кто-то предлагает другой путь, Алексей начинает спорить. Не потому, что считает себя умнее, а потому что страшно: если я не контролирую процесс, меня могут обвинить.

Через эти установки живет в нем старая детская вина. Когда-то он открыл свой собственный способ сделать свое положение среди людей лучше: «Если я буду лучше, мама не будет кричать», «Если я не подведу, папа не разочаруется». Теперь он уже взрослый, но всё ещё пытается заслужить одобрение и избежать наказания.

Настоящая проблема в том, что вина — это дорога без конца. Она не приводит к силе, не делает жизнь легче, интереснее. Она лишь заставляет снова и снова искать подтверждение, что ты «достаточно хорош». И пока Алексей не увидит эту систему, он будет бежать по кругу…

Многое из того, что мы считаем «своими» убеждениями, на самом деле тянется из семьи, культуры и среды, в которой мы росли. Где-то в роду люди выживали и привыкли пахать на износ, кто-то жил с установкой «не высовывайся», а кто-то с детства слышал, что любовь надо заслужить. Добавляем к этому коллективные травмы, культурные установки о труде и успехе, корпоративные правила игры, страх облажаться и вечное «надо стараться ещё больше» — и вот мы уже живём не свою жизнь. Хорошая новость: это можно развернуть, если начать замечать и осознавать, откуда это появилось в нашей жизни.

Системный взгляд позволяет увидеть, что такие убеждения и поведение могут формироваться не только из личного опыта, но и из динамик семьи, рода, организации или культуры. Вот несколько возможных причин:

Понимание причин даёт возможность осознанного выбора. Критический анализ своего настоящего прошлого помогает уменьшить влияние вины. Когда человек осмысляет факты своего поведения, где он действительно виноват (факты такие-то: раз, два, три…), желание обвинить себя во всех тяжких спадáет, и он может отделить реальную вину от иррациональной. Он уже может сказать себе: «Вот за это я ответственность не несу». 

Вина штука тяжелая. Чтобы уменьшить груз вины в своей жизни, нужно прекратить практику взаимных обвинений в семье, в команде. Овладеть метанавыком осознанности, сократить количество манипуляции в отношениях с собой и другими.

Прямо сейчас вы можете подумать: 

• Чьи убеждения вы на самом деле реализуете?
• Какие культурные или семейные сценарии вам не подходят?
• Где можно отпустить контроль и перестать быть «спасателем»?
• Какие новые правила игры вы можете создать для себя?

Важно также понимать, что одного осознавания и понимания – не достаточно. 

Когда мы начинаем видеть эти сценарии, когда впервые осознаём, что «жил не свою жизнь», часто поднимается… снова вина.

«Я же сам это выбрал…»

«Я просто недостаточно старался…»

«Что теперь, всё перечеркнуть?» и т.п.

Это сновы голос вины. Вина снова пытается нас удержать в старом состоянии, мышлении и поведении. Она снова подсовывает иллюзию контроля: «Если я виноват, значит, мог бы сделать по-другому».

А правда в том, что тогда – давно, когда формировались эти паттерны, мы действительно не могли. У нас не было тех знаний, той осознанности, того опыта.

Мы не виноваты.

Мы просто жили так, как могли.

И мы справились. 

Мы обесценивали себя – и выжили. 

Мы все сделали правильно.

А теперь мы можем иначе.

Нужно только отказаться от детской надежды получить признание, опору, любовь извне. 

С уважением взять свой опыт – и двигаться дальше. 

Что если мы увидим, что эти убеждения не наши? Что, если мы осознаем, что все эти правила навязаны извне? Вина — это не про твою личную ответственность, а про иллюзию контроля. Ты не виноват в том, что был привязан к этим сценариям. Но теперь ты можешь выбирать.